В рубрике страна/ архив 1916 года/ документы 1916 года нами опубликован исторический документ — ПОКАЗАНИЯ ГЕНЕРАЛ-ЛЕЙТЕНАНТА А.И.ГИППИУСА Часть 1-я и Часть 2-я — о событиях 1916 года в Туркестане. Как всегда, для удобства наших читателей мы публикуем документ как в виде сканированной копии, так и его перепечатанный текст в современной орфографии. Текст «Показаний…», подготовленных бывшим ферганским губернатором по свежим следам в 1917 году для чрезвычайной следственной комиссии, объемный — 55 страниц печатного текста с минимальными междустрочными интервалами. Однако тем нашим читателям, кто хочет «докопаться» до истины, рекомендуем потратить время на изучение этого документа, а также ознакомиться со статьями В.Шварца ранее помещенными на нашем сайте под общим заголовком «Губернатор «с гвоздем». Обращаем также ваше внимание, уважаемый читатель сайта, что Ферганская область, губернатором которой являлся А.И.Гиппиус, включала в себя земли, вошедшие в состав территории трех современных государств Центральной Азии — Кыргызской Республики, Республики Узбекистан и Республики Таджикистан.
Ссылки на статьи «Губернатор с гвоздем» помещены в конце данной публикации.
Ниже комментарий Владимира Шварца к показаниям А.И.Гиппиуса:
Об авторе публикуемого документа — генерал-лейтенанте Александре Ивановиче Гиппиусе — на нашем сайте уже имеется весьма обширный материал, состоящий из 4-х статей, объединенных названием «Губернатор с гвоздем». В этих публикациях весьма подробно описаны, мягко говоря, неординарные действия губернатора Ферганской области А.И. Гиппиуса в период со 2 по 25 июля 1916 года, когда протестные выступления коренного населения Ферганской области создали предпосылки для применения по отношению к нему силовых акций устрашения и подавления. Администрация Туркестанского края в лице вр.и.д Туркестанского генерал-губернатора М.Р. Ерофеева, не просто была готова к введению в Фергану карательных отрядов, а проявляла нескрываемое желание использовать для усмирения ферганских жителей средства и методы, подобные тем, которые в те же дни были применены в Джизакском уезде Самаркандской области. Последовательные, активные и продуманные действия, предпринятые в июле 1916 года «голубем» А.И. Гиппиусом и подчиненными ему начальниками уездов Ферганской области, позволили разрешить накаленную до предела ситуацию относительно бескровно, не дав тем самым «ястребам» из Ташкента применить вооруженную силу и залить кровью Ферганскую долину, как это произошло в Джизакском уезде, а месяц спустя — в Семиреченской области.
Успокоение исторически самого взрывоопасного района Туркестана является заслугой исключительно генерал-лейтенанта А.И. Гиппиуса. Это не могли отрицать даже его яростные оппоненты и недоброжелатели, потому что параллельно с непосредственной «публичной политикой» Ферганский губернатор вел и информационную войну с Туркестанским начальством, что не давало последней представить произошедшее в Ферганской области как собственный успех или как провал действий А.И. Гиппиуса. Благодаря предпринятым губернатором публичным выступлениям и ежедневным рапортам в Ташкент и Петроград все его действия имелись в документированном виде, и потому исказить их было просто невозможно. Единственное, что оставалось делать власти, замалчивать действия губернатора А.И. Гиппиуса и их результаты, сделав вид, что ничего экстраординарного в Ферганской области не произошло. А в самой области, где скрыть или замолчать произошедшее в июле 1916 года было уж вовсе нереально, преемник А.И. Гиппиуса — полковник П.П. Иванов — начал проводить «собрания общественности», на которых всячески дискредитировал политику своего предшественника и извращал предпринятые им шаги.
Все перипетии этих взаимных маневров мы постарались изложить в упомянутых выше статьях. Кроме описания собственно действий Ферганского губернатора и его оппонентов, в тех же статьях была предпринята попытка разобраться в мотивах, которыми руководствовался А.И. Гиппиус, дать краткую характеристику его личности, рассказать о его карьере.
Генерал-лейтенант А.И. Гиппиус, безусловно, очень интересен как исторический персонаж и необычный типаж, но после указанного материала из 4-х частей, мы считали, что сказали о нем достаточно. При этом признавали, что некоторые, как минимум, интересные аспекты этой истории остались не освещенными. Это прежде всего относится судьбе «губернатора с гвоздем» после его отстранения от управления Ферганской областью. Было известно, что о «бунте» ферганского губернатора против туркестанского начальства 13 декабря 1916 года очень лестно говорил депутат А.Ф. Керенский в своей речи на специальном закрытом заседании Государственной Думы. Также были выявлены материалы, свидетельствующие о том, что опальный генерал долго отказывался писать прошение об отставке и ему даже угрожали лишением генеральской пенсии. В итоге и прошение и высочайший указ о назначении пенсии все-таки был подписаны и 25 февраля 1917 года генерал-лейтенант А.И. Гиппиус вышел в отставку с пенсией и мундиром.
А вот о том, что произошло с отставным генералом после свержения Николая II и прихода к власти, в числе прочих, его защитника — А.Ф. Керенского, никаких сведений не было. При этом совершенно не верилось, что такой «человек с гвоздем» сдался и не пытался отстаивать свою правоту и достоинство.
Так и оказалось: летом 2018 года, то есть более века спустя после всех этих событий, нами в Государственном архиве Российской Федерации были обнаружены два очень близких по содержанию документа. Первый — это Протокол допроса генерал-лейтенанта А.И. Гиппиуса, составленный следователем В.В. Соколовым в рамках расследования дела «О бывшем председателе совета министров — министре внутренних дел Ф.В. Штюрмере и военном министре Д.С. Шуваеве, обвинявшихся в насильственном призыве туркмен, калмыков и лиц других национальностей для работ в тылу действующей армии» [ГАРФ Ф. 467. Оп.1. Д. 417]. Этот протокол, составляющий 4 листа рукописного текста [ГАРФ Ф. 1467. Оп. 1. Д. 417. Л. 115-118об], по содержанию является краткой выдержкой из первой части второго обнаруженного документа, хранящегося в отдельном деле под названием «Показания Александра Ивановича Гиппиуса, генерал-лейтенанта, бывшего военного губернатора Ферганской области, ныне в отставке» [ГАРФ Ф. 102. Оп. 125 д. 130 ч.11] (далее -«Показания…»).
Изучение этих материалов убедительно показало, что после незаслуженного увольнения с царской службы А.И. Гиппиус не утратил своих бойцовских качеств. Его знания о произошедших в Туркестане событиях и уникальный опыт оказались востребованными после Февральской революции, когда Временным Правительством была сформирована «Чрезвычайная следственная комиссия для расследования противозаконных по должности действий бывших министров, главноуправляющих и прочих высших должностных лиц как гражданского, так военного и морского ведомств» (далее — ЧСК).
В соответствии со своим названием ЧСК занималась расследованием действий чиновников только самого высшего звена. Главной целью деятельности ЧСК было выявление таких деяний царской администрации, которые давали возможность объявить царскую власть «преступной». При этом важно было доказать, что царская администрация нарушала те законы, которые сама же приняла. Поэтому изначально для рассмотрения были избраны именно те действия министров, которые содержали признаки подобных преступлений. Так вот, дело о «реквизиции инородцев для тыловых работ» вошло в очень ограниченное число дел, для расследования которых была создана специальная Следственная часть № 4. Работу этого подразделения ЧСК возглавил следователь В.В. Соколов.
Материалы ЧСК, хранящиеся в Государственном архиве Российской Федерации (фонд 1467), частично опубликованы в 7 томах издания «Падение царского режима» под редакцией П.Е. Щеголева. Однако значительная часть фонда 1467 до сих пор не введена в научный оборот, в том числе не введены и материалы Следственной части № 4 ЧСК, расследовавшей названное выше дело «О бывшем председателе Совета министров…», которое вел следователь В.В. Соколов.
В рамках расследования В.В. Соколов привлекал в качестве свидетелей высокопоставленных чиновников и политических деятелей Российской Империи, которые имели прямое отношение к принятию Высочайшего Повеления от 25 июня 1916 года и к его реализации. В частности, в деле имеются протоколы бывших генерал-губернаторов А.Н. Куропаткина и А.И. Пильца, губернаторов Ф.Ф. Чернцова и А.И. Гиппиуса, депутатов Государственной думы М.-Ю. Джафарова, Мансырова и М.С. Аджемова, ну и, конечно, самих обвиняемых — бывших министров Б.В. Штюрмера и Д.С. Шуваева. В деле имеются повестки, направленные депутату К.-М.Б. Тевкелеву и бывшему начальнику Управления по воинской повинности МВД С.А. Куколь-Яснопольскому, но допросить последних двоих, судя по всему, не удалось: так как протоколы их допросов в деле отсутствуют. Не был допрошен и сам А.Ф. Керенский.
Все материалы данного дела представляют огромный исторический интерес, и, надеемся, в ближайшее время они будут полностью опубликованы и изучены. В данной статье мы рассматриваем показания генерал-лейтенанта А.И. Гиппиуса, причем сосредоточим свое внимание не на «Протоколе…» из дела Следственной части № 4 ЧСК, а на «Показаниях…», так как первый документ является набором кратких выдержек из второго и составляет менее 10 % текста «Показаний…»
Дело с «Показаниями…», которые мы публикуем, хотя и имело прямое отношение к работе ЧСК (автор сам указывает на это по тексту), тем не менее было обнаружено нами не среди документов этой комиссии, а в фонде Департамента полиции, также хранящемся в Государственном архиве Российской Федерации [ГАРФ Ф.102. Оп.125 ч.11. Д.130]. Каким образом и почему документ, который был подготовлен для органа Временного Правительства, специально созданного для расследования противозаконных действий, в числе прочих, руководителей Департамента полиции, оказался в фонде этого одиозного «старорежимного» органа власти, нам неизвестно. Но так уж получилось.
В обзоре событий 11 июня 1916 года нашей «Хроники Кровавого Повеления» мы уже упоминали «Показания…» А.И. Гиппиуса, и даже приводили небольшую цитату из второй части этого документа. В те дни многостраничные «Показания Александра Ивановича Гиппиуса, генерал-лейтенанта, бывшего военного губернатора Ферганской области, ныне в отставке» еще не были готовы для публикации в полном объеме, так как они представляют собой 50 страниц машинописного текста через 1 интервал, то есть это брошюра объемом 4 печатных листа. В фонде Департамента полиции отложилась 3-я или даже 4-я копия, сделанная под копирку. Поэтому разбор текста этого документа дело не быстрое и не легкое. Но вот эта работа завершена, и мы рады предоставить всем желающим возможность ознакомиться с уникальным документом. Заявленная уникальность «Показаний…» определяется несколькими обстоятельствами.
Прежде всего — неординарностью личности автора «Показаний…», который
1) был военным губернатором одной из туркестанских областей, генерал-лейтенантом, то есть представителем высшего звена русской администрации Туркестанского края, которому была доступна вся официальная и неофициальная информация о происходившем не только во вверенной его управлению области, но во всем Туркестане;
2) будучи представителем русской администрации, в вопросе о «реквизиции туземцев на тыловые работы» являлся открытым и последовательным оппонентом краевых властей, при этом, вследствие своего высокого положения, не мог быть смещен с должности военного губернатора без согласия петроградских властей, что позволяло генерал-лейтенанту А.И. Гиппиусу, несмотря на открытый отказ подчиняться неверным (и даже преступным) на его взгляд указаниям начальства, оставаться на своем посту и довести свою политику до конца;
3) вследствие произошедшей Февральской революции был привлечен к работе Чрезвычайной Комиссии, и благодаря этому получил возможность дать абсолютно откровенные показания, не опасаясь каких-либо репрессий со стороны тех начальствующих лиц, действия которых он подверг жесткой критике;
4) в силу своего положения имел возможность оперировать всеми, в том числе секретными, документами, касающимися вопросов организации и проведения «реквизиции», что позволило ему включить в текст «Показаний…» десятки документов, в основном выпущенных в период с 29 июня по 30 июля 1916 года, что делает эти «Показания…» абсолютно достоверными;
5) по конечным результатам своей деятельности в период реквизиции оказался, с одной стороны, фактически оболганным, дискредитированным и несправедливо наказанным, а с другой, — безусловно правым и успешным, что избавляло его от необходимости как-то приукрашивать свою роль или сгущать краски, характеризуя своих оппонентов;
6) в силу своих личных качеств — незаурядных аналитических способностей, высокого профессионализма, колоссального жизненного опыта, а также честности, добросовестности и педантичности, — хотел и сумел изложить свое видение произошедшего максимально полно и убедительно, в результате чего документ получился гораздо более объемным, чем это принято для подобного рода документов, со множеством отступлений, комментариев и примеров.
Вторая особенность «Показаний…» заключается в том, что они (точнее 1-ая часть, как было уже отмечено выше) включают более 30 полнотекстовых документов: а конкретно — буквально всю переписку, которую вел Ферганский губернатор в июле 1916 года со своими ташкентскими и петроградскими начальниками. Эта переписка занимает не менее половины объема первой части «Показаний…». По прежним публикациям (в основном представленным в сборнике «Восстание 1916 года в Средней Азии и Казахстане», Москва, 1960 г.) известны не более четверти из этих документов, но достоверность всех остальных не вызывает никаких сомнений. Таким образом, в научный оборот в составе «Показаний…» вводится еще более 20 документов с полным набором их реквизитов. Вся эта переписка дополнена комментариями генерал-лейтенанта А.И. Гиппиуса.
Надо отметить, что события и коллизии, описанные в первой части «Показаний…» в основном очень хорошо известны историкам (но, к сожалению, практически не известны широкой публике, включая современных жителей Ферганской долины, в том числе — работников местных музеев). Действия губернатора А.И. Гиппиуса, несмотря на их признаваемую всеми экстраординарность, и в 1916 году, и после Февральской революции 1917 года, и в советские времена оценивались весьма уничижительно. Причины такого преуменьшения значимости поступков ферганского губернатора вполне понятны и подробно изложены в нашей статье «Губернатор с гвоздем». Поэтому публикация первой части «Показаний…», хотя и не содержит принципиально новой информации, интересна мелкими деталями той борьбы на два фронта, которую вела администрация Ферганской области под руководством генерал-лейтенанта А.И. Гиппиуса. Эта часть «Показаний…» также примечательна тем обстоятельством, что за год («Показания…» написаны летом 1917 года) взгляды А.И. Гиппиуса и его оценки событий 1916 года в Фергане практически не претерпели изменений, несмотря на те кардинальные перемены в Российском государстве и обществе, которые принесла Февральская революция 1917 года.
Об этом пишет сам генерал-лейтенант А.И. Гиппиус, подытоживая свое описание действий Туркестанских администраторов краевого уровня в июле 1916 года
Если бы людям, хорошо знающим все эти местные реалии, поставить задачу создать в Туркестане беспорядки, то нельзя было бы выбрать более подходящее для того время, как конец июня месяца, и нельзя было сделать иных, более раздражающих распоряжений, как распоряжения, исходившие от Штюрмера, генерал Шуваева и генерала Ерофеева. Это не есть мнение, которое я позволяю себе высказать только теперь, полгода спустя после государственного переворота, я то же самое докладывал начальнику Главного штаба 6 сентября 1916 года, за полгода до государственного переворота. Мало того, я два раза писал об этом начальнику Азиатской части в ноябре 1916 года и начальнику Главного штаба в январе 1917 года.
По сути первая фраза приведенного фрагмента «Показаний…» есть не что иное, как лишь слегка завуалированная форма обвинения пересиленных должностных лиц в сознательном провоцировании местного населения на беспорядки. А вторая часть этого абзаца содержит признание самого А.И. Гиппиуса в том, что он не скрывал этот свой взгляд от собственных начальников еще тогда, когда они занимали самые высокие государственные посты.
Кроме отмеченного выше, в тексте первой части есть и другие яркие и четкие оценки происходившего, например, фраза о том, что набор рабочих с применением физической силы это уже «не призыв, а гражданская война». Эти слова высокопоставленного царского администратора, генерала А.И. Гиппиуса удивительным образом перекликаются с мнением эмигранта и оппозиционера, лидера партии большевиков В. И. Ленина, сформулированное им в 1914 году в набросках речи, которую должен был зачитать в Государственной Думе депутат от партии большевиков Г.И. Петровский. В этих набросках, названных «О национальной политике царизма», В.И. Ленин, говоря о положении дел на национальных окраинах, писал: [Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 25, с. 65.]
«Вся политика правительства по отношению к евреям и другим — извините за “правительственное” выражение — “инородцам” сразу станет понятной, естественной, неизбежной, если взглянуть правде в лицо и признать несомненный факт, что страна переживает состояние плохо прикрытой гражданской войны. Правительство не управляет, а воюет».
Такое единомыслие представителей двух диаметрально противоположных политических сил в период 1-ой Мировой войны не может не поражать.
Третья особенность «Показаний…» касается второй части документа и заключается в том, что автор предлагает документально обоснованную и логически аргументированную версию причин, по которым не следует доверять описаниям событий и, особенно, оценкам их причин, которые исходили из администрации Туркестанского края.
Для подтверждения своего критического взгляда на достоверность ташкентских докладов в Петроград автор «Показаний…» описывает несколько откровенных и грубых фальсификаций, которые были предприняты краевыми органами охранной полиции и прокуратуры в период 1909-1914 годов. Частично история этих фальсификаций уже была известна историкам и описана в работе к.и.н. Т.В. Котюковой «Политические дела в Туркестане в начале XX в. «Шпиономания» или «охота на ведьм». Однако, в «Показаниях…» А.И. Гиппиуса имеются не только подробности, дополняющие те документы, на которых основана статья Т.В. Котюковой, но и его личные оценки, так как губернатор Ферганской области, во-первых, по долгу службы являлся непременным свидетелем затевавшейся охранкой провокации, а во-вторых, после того, как он нарушил планы «силовиков», сам стал объектом травли, доносов и провокаций.
В этой части «Показаний…» А.И. Гиппиус дает крайне нелицеприятные портреты тех представителей туркестанских властей, которые в первые дни беспорядков, а точнее — до личного прибытия в Ташкент срочно назначенного генерал-губернатором А.Н. Куропаткина, определяли формы и порядок организации «реквизиции» инородцев.
И наконец наибольший интерес представляют те выводы, которые делает генерал-лейтенант А.И. Гиппиус на основании анализа всей имеющейся у него информации. Вывод этот он сам формулирует следующим образом
…возникшие летом 1916 года в Туркестане беспорядки не имели никакого отношения к тем мотивам, на которые указывало Охранное отделение в своей оценке местного политического положения, т.е. никакого отношения к бунту против верховной власти…
…именно события последних двух лет перед возникновением в Фергане и во всем Туркестане беспорядков наглядно показали, что у населения и в мыслях не было волноваться на политической почве. Эти два года были временем патриотического подъема наших мусульман в пользу русских войск.
Таким образом, автор «Показаний…» убедительно доказывает, что упорно насаждавшиеся туркестанскими властями «объяснения бывших в Туркестане в 1916 году беспорядков версией революционного брожения среди русских мусульман» — есть не что иное, как сознательное введение в заблуждение высшего петроградского начальства, вплоть до императора.
Имеется косвенное подтверждение правоты генерал-лейтенанта А.И. Гиппиуса в том, что именно ответ на вопрос «Являются ли коренные жители Туркестана патриотами России или же они — потенциальные повстанцы и сепаратисты?» стал самым важным, ключевым как для властей Туркестана, так и для их Петроградских начальников.
Подтверждение это содержится в протоколах заседаний, которые в период с 31 июля по 4 августа 1916 года организовал в Коканде, Андижане, Намангане, Скобелеве и Старом Маргелане временный губернатор Ферганской области полковник П.П. Иванов. На этих заседаниях, проводившихся под неусыпным оком самого полковника П.П. Иванова, «русская общественность и интеллигенция» в лице «представителей уездных администраций, банков, торгово-промышленных фирм и др.» заверяла власти, что бывший губернатор А.И. Гиппиус никоим образом не способствовал успокоению в области, и что туземцы прекратили бунтовать исключительно потому, что до них дошли известия о карательных мерах, предпринятых войсками под личным руководством полковника П.П. Иванова. Но главное, итоговое заключение всех этих совещаний касалось именно вопроса «патриотизма», это звучит заключительным аккордом в каждом протоколе
Коканд (31 июля)
… искренность выражения верноподданнических чувств никакого доверия не заслуживает …
Скобелев и Ст.Маргелан (2 августа)
… наблюдающееся в настоящее время в Ферганской области добровольческое движение не является, за малым исключением, результатом патриотического подъема …
Андижан (3 августа)
… патриотического подъема в области никакого нет, и так, например, патриотические манифестации, устроенные в некоторых городах области, о чем имеются сведения в газетах, не суть проявление истинных чувств туземной массы и могут только вводить в заблуждение.
Наманган (3 августа)
… Усматривать в добровольческом движении какой-либо подъем патриотических чувств оснований, по мнению собрания, не имеется.
Вот такое единодушное заключение представителей «общественности», которые, напомним, сами были полностью освобождены от воинской повинности, что, очевидно, давало им особое право судить о наличии или отсутствии «патриотизма» у коренного населения Туркестана, которые они называли «инородцами».
Но в данном случае для нас даже не так важно установить кто был прав — смещенный Ферганский губернатор А.И. Гиппиус или русскоязычные «представители ферганского бизнеса», гораздо важнее уяснить, что вопрос о «патриотизме туземцев» приобрел ключевое значение. Причем, если внимательно читать «Показания…», то совершенно очевидно, что этот вопрос стал актуальным отнюдь не 29 июня 1916 года и не в связи с «окопными работами».
Коренная причина, к сожалению, генерал-лейтенант А.И. Гиппиус нигде это прямо не высказывает, заключалась в страстном желании новой русской буржуазии, вечных «господ-ташкентцев» вытеснить местных промышленников и землевладельцев, отобрать у них землю и производства, пастбища и поля, то есть продолжить насильственную «русскую колонизацию» в экономической сфере Туркестанского края.
И помех для исполнения этого страстного желания «грабануть инородцев» было две. Одна субъективная — выражавшаяся в том, что в крае, особенно на областном и уездных уровнях еще оставались «старые туркестанцы» — воспитанники школы К. фон Кауфмана, Г.А. Колпаковского, С.А. Иванова, Д.И.Субботича и других генерал-губернаторов и губернаторов XIX века. К их числу, безусловно, относился и Ферганский губернатор А.И. Гиппиус. Он и подобные ему, обладая немалой властью, вставали на пути «русских колонизаторов» всех мастей и сортов.
Вторая причина была объективная — как никак, пусть и инородческое, но местное население тоже было «русскоподданное», то есть они тоже были подданными того же царя-батюшки. И потому открыто грабить их было не безопасно: а вдруг кто-то пожалуется, а какой-нибудь «очень умный» генерал от инфантерии Ф.В. Мартсон всеподданнейше доложит, что мол такие-то обижают инородцев, а они ведь — налогоплательщики, патриоты…
Вся история с травлей и изгнанием из Туркестана генерал-лейтенанта А.И. Гиппиуса является наглядным примером того, как новые хозяева Туркестана избавлялись от обеих причин затруднения русификации туркестанского бизнеса: мешающих начальников надо дискредитировать и изгнать, а туземцев, оставшихся без защитников, — дискредитировать, после чего обобрать и оставить на положении рабов. При этом главным направлением дискредитации являлось обвинение мусульманского населения Туркестана в «непатриотичности».
Методы решения этих задач нам детально описал «губернатор с гвоздем» А.И. Гиппиус.
Остается ответить на один вопрос: почему все эти нечистоплотные происки начались именно в 1916 году, не раньше и не позже?
На вопрос, почему «не позже», ответить легко — Февральская, а затем Великая Октябрьская, революции напрочь сломали всю систему управления Туркестаном. В крае произошло перераспределение властных полномочий, и мусульманское большинство сразу получило огромные преимущества.
А вот на вопрос, почему колонизация, которая шла шатко не валко, начиная с 1905 года, и замедлилась в военный период, вдруг так обострилась летом 1916 года, ответить чуть сложнее. Но мы, основываясь на «Показаниях…» А.И. Гиппиуса и фактах, имевших место в других областях туркестанского края, попробуем высказать свою версию.
Российская империя с 1914 года воевала. Война давалась крайне тяжело и требовала все больше ресурсов, в том числе человеческих. Вопрос о включении мужского населения Туркестана, в том числе и русского, в число военнообязанных и подлежащих обязательному призыву стоял на повестке дня с начала войны, а в 1915-м уже был практически решен в смысле призыва.
Но такое решение, обусловленное государственными интересами, неизбежно должно было отозваться на интересах тех представителей русской буржуазии, о чаяниях которых говорилось выше. Причем отозваться в самом негативном для них плане. Как только «инородцы» становились в ряды «славных защитников Престола и Отечества» обо всех попытках обвинить их в отсутствии патриотизма следовало забыть. А это значит, что следовало забыть и о планах вытеснения их из хлопкового, табачного, коннозаводческого, кредитно-банковского, торгового и прочих видов бизнеса, где сарты, киргизы, евреи исторически занимали преимущественные позиции.
И подготовленный Военным ведомством проект закона «О применении воинской повинности…» был остановлен Министерством внутренних дел и Министерством земледелия еще до внесения в Государственную Думу, которая была готова закон принять. Таким образом не позволили инородцам приобрести звание «защитников отечества» и тем самым укрепить защитный статус «патриотов».
Этот шаг петербургских доброжелателей туркестанской буржуазии позволил сохранить шансы на русификацию бизнеса, но не помог ее осуществить. И тогда был придуман новый план, тот самый, который прозрел и описал ссыльный социал-демократ Г.И. Бройдо, назвав его «дьявольским».
Но это — уже совсем другая история, которую опытный, честный и упорный человек А.И. Гиппиус не мог себе даже вообразить, как он не мог вообразить, что все казавшиеся ему не разумными и даже антигосударственными действия вр.и.д. генерал-губернатора М.Р. Ерофеева были санкционированы из высоких петроградских кабинетов.
Генерал-лейтенант А.И. Гиппиус был все-таки человеком XIX века и не имел понятий о том, насколько ущербными нравственными правилами руководствуются люди, пришедшие к управлению в результате столыпинских реформ, распутинщины и военного лихолетья. Нельзя даже от очень умного человека, верой и правдой служившего в течение 30 лет царской власти, требовать понимания того, что все прогнило. Будем благодарны ему за то, что сам он остался «нержавеющим гвоздем».
Приняв во внимание все приведенные уникальные особенности этого документа, можно с высоким уровнем вероятности предположить, что «Показания генерал-лейтенанта А.И. Гиппиуса» встанут в тот ряд исторических свидетельств непосредственных участников туркестанских событий 1916 года, который составляют «Показания Г.И. Бройдо», «Доклад М.Т. Тынышпаева», «Доклад заведующего Верненским розыскным пунктом ротмистра В.Ф. Железнякова«, «Доклад начальника штаба 6-го ополченческого корпуса полковника Л.В. Слинко», «Показания предводителя восстания в Пишпекском уезде Канаата Абукина», а также свидетельства, написанные Белеком Солтоноевым, Ибрагимом Тулиным и другими «людьми без погон», невольно ставшими свидетелями тех событий и оставивших нам свои воспоминания.
Все перечисленные исторические свидетельства объединяет то, что их авторы — не рядовые участники событий, а хорошо информированные люди, принимавшие решения в те драматические дни. У каждого из этих документов своя судьба. Некоторые из них известны давно, некоторые были опубликованы сравнительно недавно. А объединяет их то, что каждый из этих документов дает основания поставить под сомнение, а вернее — счесть сознательной дезинформацией, ту версию событий, которая построена исключительно на рапортах, составленных организаторами карательных акций и самими карателями, и которая, к сожалению, все еще принимается как официальная. Совокупность перечисленных документов убедительно демонстрирует ложность, тенденциозность и преднамеренное сокрытие реальных мотивов авторов этих рапортов.
Надеемся, что показания А.И. Гиппиуса, написанные в Петрограде в июньские дни 1917 года для представления в ЧСК, станут важным и неотъемлемым элементом и источником для написания новой истории Туркестанской смуты, истории основанной не на фальшивках, изготовленных карателями и провокаторами, а на правдивых свидетельствах тех людей, которые стали невольными участниками этой трагедии и запечатлели все так, как было на самом деле.
Читать ПО ТЕМЕ:
ДОКУМЕНТ №53. ПОКАЗАНИЯ А.И. ГИППИУСА ЧАСТЬ 1-я
ДОКУМЕНТ №54. ПОКАЗАНИЯ А.И. ГИППИУСА ЧАСТЬ 2-я
Еще ПО ТЕМЕ:
В.ШВАРЦ: ГУБЕРНАТОР «С ГВОЗДЁМ». ЧАСТЬ 1 >
В.ШВАРЦ: ГУБЕРНАТОР «С ГВОЗДЁМ». ЧАСТЬ 2 >
В.ШВАРЦ: ГУБЕРНАТОР «С ГВОЗДЁМ». ЧАСТЬ 3 >
В.ШВАРЦ: ГУБЕРНАТОР «С ГВОЗДЕМ». ЧАСТЬ 4 ПОСЛЕСЛОВИЕ >
