ДЕНЬ ЗА ДНЕМ. Ровно 100 лет назад в Туркестане. Сегодня день 37 от начала описания — 20 августа по новому стилю и 7 августа по старому стилю, использовавшемуся в 1916 году. Только на основе документов.
ЛЕТОПИСЬ Туркестанской Смуты
Дата:7 августа 1916 года, воскресенье
Место действия: Семиреченская область
Чтобы иметь представление о регионе, в котором происходили описываемые события, приведем краткие данные о Семиречье. Административно Семиреченская область была разделена на 6 уездов: Верненский, Пишпекский, Лепсинский, Пржевальский, Джаркентский и Копальский. Каждый уезд получил название по соответствующему городу – административному центру.
Подобно тому, как различались области Туркестана, между уездами Семиреченской области тоже были существенные различия.
По переписи 1897[3] в области было 987 863 жителей, из них в городах 62 974. В 1905 году население области составляло 1 070 600 человек. К 1912 г. численность русского населения Семиречья существенно возросла. В 1912 году в Пишкекском и Пржевальском уездах по данным администрации проживало 51,9 и 31,5 тысяч человек христианского вероисповедания, соответственно, то есть их численность за 15 лет возросла в 4,3 и 2,8 раз.
В силу различных социально-экономических факторов изменилось и соотношение пришельцев к коренному населению, отчасти изменилась и структура населения, его национальный состав.
Очень важную роль играл социальный состав русского населения в отдельных уездах. Там, где была сравнительно велика доля казачьего населения, кровавых столкновений практически не было. Ни одного нападения на обустроенные и давно функционирующие казачьи станицы и даже на “выселки”, не было за весь период столкновений. И это при том, что проживающие в этих уездах туземцы саботировали подготовку к набору на окопные работы точно так же, как и в других уездах.
Население уездов Семиречья
| Уезд | Площадь, кв. вёрст |
Население (1897), чел [1] | Уездный город | Население (1897), чел. |
||||
| Всего | в том числе, % | |||||||
| Мусульмане | Христиане (русские, украинцы) | |||||||
| киргизы | дунгане | Проч. | ||||||
| Верненский | 58 330,0 | 223883 | 67,70% | – | 11,50% | 15,00% | Верный | 22744 |
| Джаркентский | 5 160,0 | 122636 | 66,60% | 2,10% | 24,60% | 4,60% | Джаркент | 16094 |
| Копальский | 69 100,0 | 136421 | 92,10% | – | 1,20% | 6,30% | Копал | 6183 |
| Лепсинский | 87 080,0 | 180829 | 86,30% | – | 1,10% | 12,20% | Лепсинск | 3230 |
| Пишпекский | 80 480,0 | 176577 | 85,80% | 4,30% | 2,40% | 6,90% | Пишпек | 6615 |
| Пржевальский | 47 760,0 | 147517 | 87,00% | 1,40% | 3,20% | 7,60% | Пржевальск | 8108 |
Туземное (казахское и киргизское) кочевое население доминировало во всех уездах Семиречья. Из оседлых коренных народностей – уйгур и дунган, первые в основном проживали Джаркентском уезде, а основная масса дунган – жили в компактных “дунганских” волостях Пржевальского и Пишпекского уездов.
В тех районах, где были “старожильческие” поселения отмечались нападения киргизов на поселки. Но они сводились в основном к угону лошадей и скота. Жертв и разрушений было относительно немного.
И только те районы, где доминирующим русским контингентом были “новоселы”, стали ареной массовых погромов.
По состоянию на начало Первой мировой войны казачье население в основном было сосредоточено в Копальском, Лепсинском и Верненском уездах. В Пишпекском и Пржевальском уездах казачьих поселений не было (два Чуйских участка в Беловодском участке находились в стадии обустройства: по состоянию на середину 1915 года в этих уездах под земли Семиреченского казачьего войска было отведено 22,2 и 18,6 тысяч десятин соответственно.
В XX веке население городов росло в основном за счет миграционных процессов. Удельный вес русских в составе городского населения Семиреченской области составлял 43,4%.
Имеющиеся документы, в частности Доклад, ротмистра В.Ф.Железнякова, показывают, что отличались не только статистические данные уездов, но и уездные руководители. Нет никакого сомнения, что их личностные качества сыграли большую роль в том, как протекали и чем завершились трагические события лета-осени 1916 года. Так что назовем имена уездных начальников: начальником Верненского уезда был ротмистр И.И.Лиханов; Пишпекского – подполковник Ф.Г.Рымшевич; Джаркентского – подполковник Н.Н.Ступин; Пржевальского – полковник В.А.Иванов; вр. и. д. начальника Лепсинского уезда был штабс-ротмистр А.А.Маслов (по состоянию на 10 сентября – исполнял должность помощника начальника), а Копальским уездным начальником был подполковник Гольц.
Ну, а теперь перейдем к тому, как развивались события в тот последний относительно спокойный воскресный день августа 1916 года.
Как было указано в обзоре событий 6 августа, рано утром 7 августа ротмистр В.Ф.Железняков телеграфировал в Петроград директору департамента полиции Е.К. Климовичу о начале восстания. Вечером того же дня он дал еще одну телеграмму в тот же адрес (документ № 41 в Сборнике):
“Телеграф с Ташкентом порван у станции Самсы, где с воинской командой в сорок человек моим начальством пробыл в осаде двух тысяч киргиз, ночь вернулся поврежденной ногой. Переводчик Токобаев избит, но этим выручил воинскую команду. Убито 20 [N.B.-по другой версии – “до двенадцати”] киргиз, войсках убыли нет. Двинулся большой отряд с пулеметом из Верного. Подробности почтой”.
Данный “инцидент у станции Самсы”, ставший, по мнению хорошо информированного жандармского ротмистра В.Ф.Железнякова, началом семиреченского восстания, сыграл роль “искры” от которой пламя перекинулось на всю область. О том, как пошла “цепная реакция” от Верненского уезда к Пишпекскому, а потом и Пржевальскому, пишет инженер М.Тынышпаев, в своих показаниях , представленных Туркестанскому генерал-губернатору А.Н.Куропаткину в октябре 1916 года:
Ближайшим поводом к возникновению события в Ботбаевской волости [N.B. – события 6-7 августа у станции Самсы] было злоупотребление при составлении списка рабочих со стороны [волостного] управителя Абдыгалия Курбангалиева. Из своей партии он почти никого не записал; зато киргиз противной стороны, главой коей был кандидат её Бейсебай (фамилия неизвестная), включил в список чуть ли не поголовно.
Пристав Гилев жалобу киргиз, недовольных действиями управителя, не принял, а волостной управитель донес Гилеву, что Бейсебай подстрекает народ к бунту. Пристав повел на ст. Самсы 20 нижних чинов (6 августа). Присутствие вооруженных нижних чинов во главе с приставом Гилевым, ставшим на сторону управителя (так это поняли киргизы), действовало на толпу раздражающим образом; не помогло здесь и посредничество Токсанбаева, переводчика жандармского ротмистра, случайно прибывшего на место происшествия. Отряд, отступивши, стал стрелять из-за забора и убил 12 киргиз.
Когда на другой день, 7 августа, отряд с ротмистром Железняковым и Токсанбаевым и с жителями ст. Самсы ушел по направлению к Казанско-Богородицкому, волнение разрослось.
Одни, испугавшись возможных последствий, бежали в горы Пишпекского уезда; [другие]предполагая, что за бежавшими верненскими киргизами — их родственниками – придут отряды, и, не разобравшись, нападут на них (пишпекцев), бежали в соседние Атекинскую и Сарыбагишевскую волости Токмакского района и внесли панику в эти волости. Злополучные джанысцы, испугавшись размеров волнений в Атекинской волости, бежали дальше на юг, в волости, граничащие с Пржевальским уездом.
Официальная версия событий 7 августа в Кастекской волости, сложившаяся к 1 ноября 1916 года и изложенная в Докладной записке и.д.военного губернатора Семиреченской области А.И.Алексеева, звучит следующим образом (документ № 254 Сборника 1960 г.)
6 августа мятежники нескольких волостей Кастекской группы оказали вооруженное сопротивление отарскому участковому приставу около ст. Самсы и напали на его конвой, а 7 августа — на небольшой охранный отряд дружины прапорщика Вяткина в сел. Пригорном, близ Кастекского перевала.
Последнее десятилетие одним из часто цитируемых источников, содержащих сведения о событиях июля-октября 1916 года в Туркестане, стал “Отчет о состоянии Туркестанской епархии за 1916 г. епископа Туркестанского и Ташкентского Иннокентия Святейшему Синоду”, датируемый 16 июля 1917 года (в дальнейшем – “Отчет епископа…”). Содержание и форма этого документа, скажем так, “специфические”, как любой текст, написанный верующими в сверхъестественные силы. Принимать его в качестве строго достоверного свидетельства приходится с большой осторожностью. Но тем не менее, ради объективности, будем приводить датированные цитаты и из этого источника. При этом, учитывая вышеназванную “специфику”, все утверждения будем проверять на адекватность реалиям.
О событиях воскресенья 7 августа в “Отчете епископа…” записано (документ № 84 в Сборнике).
7 августа мятежники подошли к селению Пригородному (около 100 верст от Верного), убили трех женщин на поле и одного мужчину в селении. Священник Смоковский собрал население около молитвенного дома, устроил баррикады и организовал оборону, пока не подоспели казаки и не освободили осажденных.
Проверка показала, что “селения Пригородного” в Верненском уезде не было и “священник Смоковский” – героический организатор обороны этого “селения”, ни в одном ином документе не упоминается. Учитывая, что в сводках событий этого дня упоминается селение Пригорное в районе Кастекского перевала, можно считать, что епископ Туркестанский “слышал звон”…
В этот воскресный день или днем ранее из Пишпека в сторону Иссык-Куля отправился транспорт в несколько подвод в сопровождении двух или трех солдат. На подводах были ящики с оружием – ружьями типа Бердана, прозванные в России “берданками”. Транспорт этот прибыл из Верного, причем прибыл практически без охраны: силовое сопровождение ему назначил начальник пишпекского гарнизона Писаржевский. Есть документы, в которых утверждается, что это оружие якобы предназначалось для формировавшегося в Пржевальске отряда “конского запаса”. Утверждение это крайне сомнительное.
Дело в том, что, как уже говорилось, семиреченский военный губернатор В.А.Фольбаум еще в июле приказывал организовать защиту всех русских поселений и вооружить русских селян. Кроме того, 2-го августа, учитывая начавшиеся волнения в области, он даёт дополнительное указание:
“Ввиду обстоятельств данного времени предписываю: во все русские селения (кроме станиц, где приказания получают из войскового правления) выдать берданки с 30-ью патронами на каждую самым благонадёжным и притом желающим крестьянам не свыше одного ружья на 8-12 дворов. Вооружённых таким образом крестьян свести в дружины, выбрать в каждом селении начальника дружины из их же среды, знакомого с военной службой”.
Так что, скорее всего, данный транспорт был сформирован (по крайней мере, официально) для вооружения пржевальских переселенцев, которые, как отмечалось, “стараниями” уездного начальника В.А.Иванова были совершенно беззащитны.
Отметить сам факт отправления этого транспорта необходимо потому, что он стал “бикфордовым шнуром”, на который упала упомянутая выше “искра”, что и привело к взрыву. Но это было позже, а в то воскресенье 7 августа транспорт ехал из Пишпека.
Многие события этого дня в более поздних документах приобрели роковую окраску. Но конкретно в тот самый день 7 августа генерал-лейтенант М.Р.Ерофеев, дорабатывающий последние дни на посту Туркестанского Генерал-губернатора, телеграфировал в Петроград (документ № 38 в Сборнике).
7 августа 1916 г. г. Ташкент Секретно
Дополнение к телеграмме № 6008. Изменений в положении нет. Ерофеев
То есть, по мнению временного Генерал-губернатора во вверенном ему “Багдаде всё спокойно…”
Завершая описание этого дня, отметим, что генерал-адъютант Алексей Николаевич Куропаткин, назначенный 26 июля именным царским указом Генерал-губернатором Туркестана с колоссальными полномочиями, в этот день ехал литерным поездом Петроград – Ташкент по казахской степи… И это заставляло всех суетиться… Как будет мести “новая метла” никто не знал.
ПРЕДШЕСТВУЮЩИЙ ДЕНЬ СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ
