События разворачиваются. День 5.
ЛЕТОПИСЬ Туркестанской Смуты
Дата:6 июля 1916 года, среда
Место действия: Петроград
В “Собрании узаконений и распоряжений Правительства, издаваемом при Правительствующем Сенате” № 182 от 6 июля 1916 года опубликовано “Объявленное Высочайшее повеление Военным Министром 1529 «О привлечении мужского инородческого населения Империи для работ по устройству оборонительных сооружений и военных сообщений в районе действующей армии и иных работ, а равно всяких иных, необходимых для государственной обороны работ».
По общим нормам права, в том числе и по законодательству Российской Империи, правовой акт вступает в силу и обязателен для исполнения только со дня официальной публикации. Но волею 
высокопоставленных петроградских и туркестанских чиновников, а именно, – Председателя Совета министров Российской Империи по совместительству Министра внутренних дел Бориса Владимировича Штюрмера; Военного министра Дмитрия Савельевича Шуваева и двух исполняющих дела Туркестанского генерал-губернатора, командующих войсками Туркестанского военного округа, генералов от инфантерии Фёдора Владимировича Мартсона (с июля 1916 года находился в Петрограде в связи с болезнью, скончался в октябре 1916 года) и Михаила Родионовича Ерофеева, (официально исполнявшего дела и находившегося непосредственно в Ташкенте) – реализация данного Высочайшего повеления была начата за неделю до официального вступления в силу. Военные власти Туркестана всех уровней исполняли его, не зная ни истинного названия правового акта, ни его точного содержания. Этим объясняется тот факт, что данное Высочайшее повеление вошло в историю как “указ о реквизициях”, хотя ни в названии, ни в тексте самого правового акта нет такого слова. В нынешнее время это называется “управлять по понятиям”.
Несколько забегая вперед, приведем ответ, подготовленный Министерством иностранных дел на запросы Политического агентства в Бухаре
Телеграмма управляющего Третьим политическим отделом
В.О. фон Клемма политическому агенту в Бухаре А.К. Беляеву
№ 3293 16 июля 1916 г.
г. Петроград Личная
Шифром
Телеграммы за № 318 и 339 получены.
Для Вашего личного сведения. Призыв туземцев Туркестана и других окраин на рабочую повинность состоялся без участия и даже ведома Министерства иностранных дел, Главного штаба и Туркестанского генерал-губернатора. Однако изменить теперь принятое решение невозможно. Примите все зависящие меры сохранить спокойствие в Бухаре путем широкого оповещения, что население ханства призыву не подлежит.
Клемм
По сути, три человека “пролоббировали” в обход всей государственной машины, в том числе и тех ее органов, которые отвечают за международные отношения и внешнюю безопасность, действия, затрагивающие миллионы людей и, в конечном итоге, во многом определившим судьбу государства. Объединяло их всех то, что они являлись членами Военного Совета Российской империи, весьма закрытого органа – то ли клуба с неясными полномочиями, то ли богадельни для престарелых генералов. Как бы то ни было, но генерал от инфантерии Ф.В.Мартсон, оставаясь де юре исполняющим дела Туркестанского генерал-губернатора и даже отдавая в данном качестве приказы своему заместителю М.Р.Ерофееву, де факто находился далеко от Ташкента и считался членом Военного Совета.
Тем временем Туркестанский край жил своей, очень неспокойной в этот день, жизнью.
Дата:6 июля 1916 года, среда
Место действия: Вся территория Туркестанского генерал-губернаторства
Несмотря на публикацию Высочайшего повеления в петроградском официальном издании, в Туркестан оно еще не поступило. Тем не менее, поскольку 6 июля – день официального начала исполнения Высочайшего повеления, можно описать ситуацию, сложившуюся в крае на данную дату, и те процессы, старт которым был дан 2 июля.
Туркестан продолжает готовиться “к реквизиции”. Подготовка эта лихорадочная, нервная, бессистемная, отчасти даже криминальная. Тем не менее, во всех областях она идет по нескольким общим направлениям.
Первые три направления реализует высшая военная власть – администрация Генерал-губернатора и администрации военных губернаторов областей.
Первое направление – планирование численности привлекаемых от каждой волости. Доля каждой области в заявленных 250 тысячах уже установлена. В областных администрациях на основании данных о численности инородческого населения в уездах идет раскладка определенных на Особом совещании (см. День 1) количество подлежащих набору рабочих по уездам. Для районов с оседлым населением и актуальными статистическими данными эта задача не очень сложная, но для уездов с преобладанием кочевого населения – не так уж и проста. После этого предстоит еще распределить набор на уровне поселений и волостей.
Второе направление – информационное и организационное обеспечение набора. Деятельность по проведению “реквизиции” всю первую неделю осуществлялась в условиях “информационного вакуума”. Но поскольку информационное поле, как и природа, “не терпит пустоты”, отсутствие официальных или даже полуофициальных сведений компенсируется слухами, в том числе инсинуационными и провокационными. Несмотря на множество совещаний, включая Особое совещание, в крае отсутствовали четкие и однозначные инструкции о порядке набора, о требованиях к “реквизируемым”, о распределении обязанностей между лицами, участвующими в формировании списков; о контроле за соблюдением всех этих инструкций, словом, всех управленческих документов, без которых невозможно решить и гораздо более простые организационные задачи. Более того, краевая администрация даже не предпринимала усилий по подготовке и доведению до исполнителей таких документов. В связи с указанным данное направление было полностью отдано на областной, а по сути – на уездный уровень. Сотни уездных начальников и приставов начали вести дела по формированию списков так, как они их поняли. Это и есть “управление по понятиям”. Это стало причиной принципиальных различий в том, как складывалась ситуация в различных областях, городах и уездах. Работа велась без единого руководства. Виновником такого управленческого хаоса является исключительно начальник Туркестанского края – генерал от инфантерии М.Р.Ерофеев.
Третье направление – планирование операций по силовому осуществлению набора и, на случай активных протестных выступлений, мер по их подавлению и карательных акций. После Ходжентского инцидента власть на всех уровнях мгновенно признала абсолютную справедливость мнения, высказанного военным губернатором Ферганской области А.И.Гиппиусом на совещании в Ташкенте 2-3 июля. При этом, учитывая принадлежность всех администраторов края к военному сословию, к подготовке силовых акций в отношении мирного населения чиновники всех уровней отнеслись со значительно большими активностью и профессионализмом, чем по отношению к формированию списков или разъяснительной работе на местах. В деятельности по данному направлению важную роль играл Штаб Туркестанского военного округа
Как уже сказано, первые три направления относятся к деятельности высшего и среднего звеньев военной краевой и областной власти.
Но эти звенья были далеко не единственными структурами, обладающими властными полномочиями в сложной системе управления Туркестанским генерал-губернаторством. На всей территории Туркестана действовали еще и органы Министерства внутренних дел. В эти дни своя работа шла на уровне среднего исполнительского звена русской администрации, находящегося в ведении не Военного министерства, а в подчинении Министерства внутренних дел. Городские полицмейстеры и уездные полицейские приставы, а также чины переселенческого управления тоже включились в работу. Эта деятельность была значительно более скрытной и шла по двум направлениям: официальному и неофициальному, коррупционному.
Направление четвертое – полицейские управления и органы охранного отделения занимались решением своих официальных задач: обеспечением порядка, выявлением лиц и действий, противоречащих закону и угрожающих стабильности, сбором агентурных сведений, поиском и арестом потенциальных и реальных преступников. Эта работа отражена в рапортах, докладах и протоколах дознаний.
Направление пятое – совершенно закрытое, неофициальное, шкурное. Мгновенно осознав, что “реквизиции” приведут к резкому изменению сложившегося уклада туркестанской жизни, все “господа ташкентцы”, то есть “хищники и паразиты” (см. статью в газете “Туркестанские ведомости”), активизируются. В условиях, когда военная власть отвлечена на решение другой задачи, можно под шумок реализовать давно лелеемые планы: осуществить рейдерские захваты собственности (прежде всего земель), удалить строптивых конкурентов (прежде всего, из туземцев); провести криминальные сделки (прежде всего, связанные с созревшим урожаем хлопка и опиума). Число этих “хищников” было, может быть, и не очень велико, но их власть и влияние на жизнь простых людей, были колоссальными и практически неограниченными. Столь же колоссальными и неограниченными были их захватнические аппетиты и собственнические инстинкты, разбуженные нарождавшимся в России капитализмом, выразившемся в столыпинской реформе. Об этом направлении деятельности можно судить в основном по докладам, написанным значительно позже, при “разборе полетов”. А также по реальным делам и событиям, происходившим на местах.
Кроме военной и МВД-шной власти во всех областях Туркестана важнейшая роль была отведена местной, так называемой “туземной” администрация. Деятельность этих исполнителей воли русской администрации к 6 июля тоже пошла по двум направлениям.
Направление шестое – формирование и сверка «посемейных списков», с последующим составлением на их основе списков тех мужчин, которые должны будут составить рабочие отряды и отправиться «в район действующей армии». Это направление деятельности носило конкретный, прикладной характеры. Для части его исполнителей оно показалось весьма «хлебным», но практически для всех стало смертельно опасным.
Направление седьмое – коррупционная составляющая направления шестого. Вымогательство, взятки, сведение счетов, приписки – все эти элементы управленческой деятельности, протекающей в условиях бесконтрольности и при отсутствии четких требований, начались буквально с первых дней «подготовительного» этапа. Все инциденты, которые имели место еще до 6 июля и значительная часть произошедших в последующие дни, были обусловлены несправедливостью при формировании списков лиц, подлежащих реквизиции.
Процессы, происходившие на самом нижнем социальном уровне туркестанского общества – в народных массах, тоже шли по двум направлениям.
В русской, колониальной, диаспоре можно выделить два направления.
Направление восьмое – зажиточные горожане, а также “старожилы” и, отчасти, “казачество”, жившие устоявшейся, спокойной жизнью, в которой туземцы занимали свою подчиненную нишу, взволновалось и испугалось грядущих перемен. Это население практически не испытывало тягот войны, и Высочайшее повеление внесло в их жизнь тревогу. Для многих из них, во-первых, данный призыв “инородцев” на самом деле стал «реквизицией» – у русских предпринимателей и землевладельцев забирали работников, арендаторов. Под угрозой оказались и производственная деятельность, и сбор урожая. В целом отношение к «реквизиции» в этой среде было негативным: эта часть русской диаспоры даже пыталась ходатайствовать об ограничении призыва
Направление девятое – русские обыватели, «средний класс», даже семьи военных и приставов, прежде всего, испытали страх перед выражением недовольства со стороны местного населения. Поскольку власти и газеты не давали адекватной информации о происходящем не только «туземцам», но и русским жителям края, слухи и небылицы наполнили жизнь обывателей. После ходжентских событий, в разгар лета и дачного сезона, русские туркестанцы двинулись с загородных дач к местам постоянного проживания, под защиту гарнизонов и полицейских. Те, кто не захотел прервать отдых, жили как на вулкане.
Направление десятое – вспышка шовинизма в среде русских переселенцев-новоселов. В этой среде царило откровенное злорадство. Поскольку сами «новоселы», несшие все тяготы воинской повинности, чувствовали себя пасынками в «туркестанском раю», осознание того, что туземцы лишились той единственной льготы, которой не было у «новоселов», наполнило их сердца совсем не христианской радостью. Кроме того, надежда быстро получить земельные наделы, ввиду убытия ее коренных владельцев стала доминирующим ожиданием.
Ну и, наконец, конечно, сам «субъект» высочайшего повеления – несчастное «инородческое население», точнее та его часть, которая непосредственно не участвовала в формировании списков. В этой среде процессы тоже пошли по нескольким направлениям.
Направление одиннадцатое – Некоторая, и не малая, часть коренных жителей, преимущественно мужчин, приняла призыв как неизбежность и, если и возмущалась несправедливостью при составлении списков, то никак не распространяла это недовольство на русскую администрацию. Люди стали, хоть и не безропотно, но стали готовиться к отправке в дальние края. Это направление можно назвать «непротивленческим» или «соглашательским». Власть рассчитывала, что их будет подавляющее большинство. Власть ошиблась.
Направление двенадцатое – представители туземной знати высшего и среднего уровня, привыкшие к тому, что русская власть к ним относится более чем лояльно, практически не влезает в их отношения с беднотой («букарой»), всеобщий характер набора скорее удивил, чем испугал. Поэтому в первые дни июля представители этой категория туземного населения больше задавали вопросы, ждали разъяснений, проводили консультации между собой и скорее успокаивали подчиненные им сообщества, чем возбуждали «ярость масс» призывами к неповиновению. Потому что их «призыв» означал бы приказ.
Направление тринадцатое – действия наиболее осторожных представителей коренных меньшинств, прежде всего, – бухарских евреев, в меньшей степени, ввиду враждебных отношений со стороны китайцев, – таранчинцев (уйгуров) и дунган, а также отдельных кланов кочевых народностей. Эти группы сочли за лучшее уйти от греха подальше или, пока не поздно, начать подготовку к уходу – на территорию тех стран, которые в мировой войне не участвовали – Китай и Афганистан. Ведь к тем, кто убыл с российской территории до 6 июля, даже с юридической точки зрения придраться было трудно. Высочайшее повеление в силу еще не вступило, а право на кочевье или “отъезд по семейным и коммерческим делам” в сопредельные страны закон не отменял.
И наконец, направление четырнадцатое – во всех областях Туркестана проявились люди, которые сразу и резко воспротивились попытке русской власти пересмотреть действовавшее в течение 50 лет освобождение коренных жителей от военной повинности. Особенно много их было среди глубоко верующих мусульман. Причины такого резкого неприятия Высочайшего указа, степень готовности активно ему сопротивляться, а также допустимые формы сопротивления и объекты недовольства к 6 июля еще не определились. Но радикалы, как везде, во всем и всегда, проявились сразу. В основном это были молодые люди, подлежащие призыву, а также – женщины, перед которыми совершенно неожиданно возникла страшная перспектива утраты кормильцев – отцов, мужей и сыновей. Лидерами этого направления в коренных республиках стали мусульманские проповедники, дервиши и муллы. В киргизских землях их роль была относительно мала.
Такой была общая ситуация в Туркестанском губернаторстве по состоянию на среду 6 июля 1916 года, когда в столице Российской империи было опубликовано Высочайшее повеление. Скорее всего, в Петрограде, да и в целом по России, это повеление даже и не заметили. А еще неделю назад сонный Туркестан уже пятый день лихорадило снизу доверху, все и всюду от нищих юрт и домов до губернаторских дворцов, от городских базаров и сельских ярмарок до светских раутов и встреч дачников за чашкой чая, еще не видя текст, обсуждали это злосчастное Высочайшее повеление.
Вот текст этого документа (№ 1 Сборника 1960 г.)
О привлечении мужского инородческого населения Империи для работ по устройству оборонительных сооружений и военных сообщений в районе действующей армии и иных работ, а равно всяких иных, необходимых для государственной обороны работ.
Государю императору благоугодно было в 25 день июня 1916 г. высочайше соизволить повелеть:
1) Для работ по устройству оборонительных сооружений и военных сообщений в районе действующей армии, а равно для всяких иных, необходимых для государственной обороны работ, привлечь в течение настоящей войны нижепоименованное мужское инородческое население империи в возрасте от 19 до 43 лет включительно:
а) инородческое население Астраханской губернии и всех губерний и областей Сибири, за исключением бродячих инородцев и всех вообще инородцев, обитающих в областях: Приморской, Амурской, Камчатской и Сахалинской; в округах Средне-Колымской, Верхоянской и Вилюйской – Якутской области; в Туруханском и Богучанском отделениях Енисейской губернии и уезда, а также в Березовском и Сургутском уездах Тобольской губернии;
б) инородческое население областей Сыр-Дарьинской, Ферганской,. Самаркандской, Акмолинской, Семипалатинской, Семиреченской, Уральской, Тургайской и Закаспийской;
в) мусульманское население Терской и Кубанской областей и Закавказья (за исключением подлежащих отбыванию воинской повинности натурою осетин-мусульман, а также не подлежащих сей повинности турок и курдов), обитающих в Закавказье езидов, ингилойцев-христиан и абхазцев-христиан Сухумского округа, равно как трухмен, ногайцев, калмыков и прочих подобных им инородцев Ставропольской губернии.
2) Определение возрастов инородческого населения, подлежащего привлечению к работам, согласно предыдущему (1) пункту, а равно установление подробных правил привлечения их к сим работам применительно к порядку, заключающемуся в высочайше утвержденном 3 августа. 1914 г. положении Военного Совета, предоставить соглашению министров внутренних дел и военного.
Дата:6 июля 1916 года, среда
Место действия: Самаркандская область
Военный губернатор Самаркандской области Н.С.Лыкошин с начальниками уездов составляет разнарядку и пытается по своему опыту предусмотреть разрешение проблем, которые могут возникнуть при наборе (закладывает излишки списочного состава на случай непригодных, пишет воззвания, обращенные к населению) и сообщает об этом вышестоящему начальству (документ № 314 Сборника 1960 г.)
6 июля с уездными начальниками произведена была разверстка числа рабочих по уездам, в зависимости от допущенных льгот, а я составлял на сартовском языке второе объявление туземцам, в копии у сего представляемое, поручил уездным начальникам предварительно распространить в народе второе мое объявление, а затем уже потребовать от сельских обществ составления приговоров о назначении требуемого от общества числа рабочих с 10-процентной надбавкой на случай брака по нездоровью. Эта прибавка выразится в назначении лишнего рабочего – на каждый десяток, но после осмотра врача будет взято только надлежащее число годных рабочих.
Надо отметить, что «губернаторы коренных областей» – наиболее опытные и давно знакомые между собой генералы Н.С.Лыкошин, А.И.Гиппиус и А.С.Галкин постоянно информируют друг друга о проблемах и действиях, посылают друг другу копии докладов, отправляемых в администрацию Туркестанского Генерал-губернатора. Отметок о направлении таких же копий в адрес семиреченского военного губернатора М.А.Фольбаума на документах не встречается.
Дата:6 июля 1916 года, среда
Место действия: Ферганская область
В областной администрации завершается работа над распределением списков по уездам. Никаких явных проявлений недовольства пока не отмечено, но и сведения о непосредственных контактах представителей власти с туземным населением отсутствуют.
Самая взрывоопасная область, от жителей которой русские ожидают наибольших проблем, пока что закипает незаметно для глаз русской администрации.
Дата:6 июля 1916 года, среда
Место действия: Семиреченская область
Военная администрация Семиреченской области распределила квоты по набору рабочих на каждый уезд области следующим образом (Дневник А.Н.Куропаткина)
Верненский 9000 (из них таранчинцев1800)
Копальский 7500
Лепсинский 6000
Джаркентский 6000 (из них таранчинцев 1600, дун.100)
Пишпекский 8000(из них дунган – 350 чел)
Пржевальский 6500 (из них дунган – 150 чел)
Всего 43000
Но администрация Семиречья в этот день занималась не только распределением квот по набору между уездами и волостями. Несмотря на заверения в покорном исполнении коренными жителями области царского повеления, и демагогические призывы к мусульманам (см. обзор событий День 4) власти области готовились и к силовому подавлению на случай протестов. Недаром 6 июля из Верного за подписью военного губернатора Семиреченской области была послана циркулярная телеграмма во все уезды области
6 июля 1916 № 166 Верный
Секретно
Циркулярно
Всем уездным начальникам
Донесите немедленно, в каких пунктах уезда признаете необходимым поставить войска и усилить существующие гарнизоны на случай беспорядков при реквизиции рабочих.
Подлинный подписал Генерального Штаба генерал-лейтенант Фольбаум
Как видим, несмотря на то, что военный губернатор Семиреченской области М.А.Фольбаум был единственным из военных губернаторов, кто 2 июля заочно выразил полную уверенность в исполнимости Высочайшего повеления, он же был первым, кто занялся силовым обеспечением набора. Это несоответствие слов и дел будет характерно для всего поведения семиреченского губернатора на протяжении всех трех месяцев семиреченской смуты, то есть до последнего дня жизни генерал-лейтенанта М.А.Фольбаума
Дата:6 июля 1916 года, среда
Место действия: Закаспийская область
Информация о предстоящем наборе начинает доходить до удаленных селений и кочевий. Первая реакция повсеместно шоковая. Первый ответ – отказ. Вот как об этом рапортует начальнику Красноводского уезда Закаспийской области М. А. Шелашникову вр. и. д. чикишлярского пристава Золотарев (документ № 270 Сборника 1960 г.).
По негласным сведениям выяснено, что туркмены на сходе решили, во что бы то ни стало людей не дать, хотя бы на этой почве пришлось умереть. Они согласны якобы идти даже воевать, но не дальше Персии. Туркмены настолько ошеломлены неожиданным для них набором, что положительно представляют из себя психически расстроенных. При объявлении мною старшинам и аксакалам 6 июля вечером о полученном высочайшем повелении один из аксакалов упал в обморок. По полученным также сведениям, население уже обдумывает вопрос о способе бегства, не считаясь ни с семьями, ни имуществом своим.
Население Семиречья, независимо от национальности, не верит представителям власти, а живет слухами из соседних, прежде всего Самаркандской и Сыр-Дарьинской, областей.
ПРЕДШЕСТВУЮЩИЙ ДЕНЬ СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ
