С коллекцией Музея вас знакомит ГАМАЛ БОКОНБАЕВ – искусствовед, автор 12 книг, в том числе большого тома «Изобразительное искусство в Кыргызстане» (2007, 410 с.), книг «Изобразительное искусство Кыргызстана: периоды развития. 1927-2015, живопись, графика, скульптура, современное искусство» (2015, 160 с.), «Союз художников Кыргызстана: деятельность и творчество» (2016, 234 с.), а также организатор нескольких десятков выставок в Кыргызстане. По образованию архитектор, дизайнер, художник.
Суймонкул Чокморов — художник и актер кино, которого не нужно представлять в нашей стране. Он любим народом. Вместе с тем большой интерес представляет профессиональный взгляд на на его художественное творчество
Натюрморт с автопортретом. 1976. Картон, масло, 63,5х49
В мастерской царит творческий беспорядок. На столе банки с красками, бутылочки с льняным маслом и разнообразными разбавителями. Кисти, ветошь, кусачки, граненый стакан. Инструменты творца, как произведение искусства! Милые сердцу живописца вещи, нужные, знакомые и беспорядка здесь нет, все под рукой, и пахнут специфически. Кто не знает этого аромата, тот не знает, что такое живопись масляными красками! Отдельно, чтобы не запачкать, книги по искусству – как же без них?
Стол заканчивается, и видны подрамники с холстами, стоящие прямо на полу. На одном из них автопортрет в роли Бахтыгула. В 1968 году Суйменкул Чокморов сыграл главную роль в гениальном фильме Болота Шамшиева «Выстрел на перевале Караш». Роль Бахтыгула – первая роль, за которой последуют другие в успешной артистической карьере художника. Будто смотрит на художника другой Чокморов. Во взгляде вопрос. И картина – это постмодернистский коллаж: основная часть работы, светло-серая, написана в стиле «бубнового валета» (русская художественная группа, самое крупное творческое объединение раннего авангарда, существовавшее с 1911 по 1917 год, желающим — ссылка внизу)*, а автопортрет выглядывает будто из другой жизни, другого цвета, другой пластики.
Никогда, актер не забывал о своей первой профессии. Рассказывают, что на вопрос: «Кто он, артист или художник?», Суйменкул Чокморов неизменно отвечал – художник!
*Для тех, кто хочет узнать про БУБНОВЫЙ ВАЛЕТ
Голубой натюрморт. 1989. Холст, масло, 73х100
Фон – голубая скатерть, украшенная узорами – синими, красными, коричневыми. Плоские узоры и голубой цвет доминируют. Узоры на предметах меньше по размеру, они сгущают массу и дают почувствовать воздух. Объем обозначается легкими тенями и прихотливыми полутенями. Два вертикально стоящих блюда: одно сливается с фоном, другое – металлическое. Два чайника, синий и белый. Пиала и рядом блюдечко. Эти «двойные» сравнения играют в «дальше-ближе» и создают ощущение пространства. Главных предметов тоже два: это, во-первых, керамическое блюдо с круглыми фруктами и деревянной поварешкой; а во-вторых, большой желтый кувшин, с нарисованными красными кружочками и зелеными лепесточками. Красота живого и красота нарисованного. Одинокие предметы, пиала и фрукты, разбросаны и участвуют в общей перекличке движения масс и воздуха. Кто здесь главнее? Несомненно, сосредоточие объемов на керамическом блюде; конечно, узоры на желтом выделяются среди узоров на белом, голубом, синем; если приглядеться, то можно заметить, что центральная ось проходит по синему чайнику и по блику на вишенке. Но самый, самый главный – самый странный! Это металлическая чашка! Походная? Алюминиевая? Зачем среди фантастической феерии узоров понадобилась приземленная кухонная принадлежность? Она выпадает из общей стилистики, спорит с красивыми плоскостями. Но без нее натюрморт был бы слишком голубым, слишком легковесным.
Актриса. 1977. Холст, масло, 111х131
В 70-е годы Суйменкул Чокморов много снимается в кино и успевает заниматься живописью. Желание все успеть определило художественный метод – ала прима, в одно движение. Рисунок упрощается, доминируют: гибкая линия, своенравные точки и пятна. Меняется палитра: меньше земли, охры – больше анилиновых оттенков, открытых и прозрачных. Такой метод лучше передает бешеный темп современной жизни.
В 1975 году Суйменкул Чокморов снялся в фильме «Красное яблоко» с Таттыбюбю Турсунбаевой, в 1977 году в фильме «Улан» с Натальей Аринбасаровой. Можно искать аналогии, но актриса на портрете – это не конкретный персонаж, это образ.
После премьеры комната завалена цветами. Они везде: на коленях, в корзинах, в кувшине, в стакане. Розы, пионы, лилии и гортензии царствуют в композиционном цветовом хаосе. Его дополняет творческий беспорядок: на стул брошен плащ, сумка; на табуретке чайник с пиалой, груша. Беспорядок на столе. За открытым окном пугающе чернеет город. У актрисы совсем не радостное выражение лица: она осталась одна. После шумного вечера навалилась усталость. В живопись пришел новый персонаж, не строитель будущего и не герой славного прошлого – носитель парадоксальной городской культуры, где успех соседствует с одиночеством и море цветов навевает грустные настроения.
Посвящение. Саякбай Каралаев. 1974. Холст, масло, 131х179,5
САЯКБАЙ КАРАЛАЕВ (1894-1971) – великий Сказитель, Манасчы. Его часто называют «Гомером XX века». Саякбай сидит на ковре, руки на коленях. Глаза закрыты, он весь погружен во вселенную Великого Эпоса и готов передавать через себя энергию предков, посвящать людей в духовную сокровищницу народа. В самом разгаре поединок Манаса с врагом. Идет битва за родную землю, за будущее единого народа. Слева за исходом схватки наблюдает Каныкей. Справа – сражающиеся и поверженные. Экспрессия форм и красок. День и ночь, свет и темень, хаос и контрасты! Вот что написал о Сказителе Чынгыз Айтматов: «…Исполнительская манера Каралаева полна душевного накала: ритмика, страсть, вдохновение и рядом – тоска, горе, переживание, слезы – рядом мужество, решимость, отвага. И снова раздумья, смех и плач». Но художник пошел по другому пути и образ Сказителя – это больше символ. Он отрешен от всего мирского. Это необычная трактовка! И правильная ли она? Появляются вопросы…
На сегодняшний день эта работа является самой мощной живописной вариацией Великого эпоса. Эта картина воспринимается как творческое завещание мастера. Почему в Советской Киргизии можно было так смело экспериментировать? Возможно, тогда было понимание, что именно в результате мучительных поисков, ошибок и неудач, появляется настоящее искусство и достигаются вершины духа! И появляются вопросы…
Фото А.Федорова
Портрет Саякбая Каралаева. 1971. Холст, масло, 123,5х99,5
САЯКБАЙ КАРАЛАЕВ (1894-1971) – великий Сказитель, Манасчы, символ духовного величия народа. Батыр сидит за столом, в голубом чапане. Позади голубое небо и белые облака. Виден краешек скатерти с национальным узором. Но подробности не интересуют мастера – он работает над символом! Черты сказителя приобретают масштабность и даже большой шрам на лбу начертан, как печать избранности. Спокойный, величественный, устремленный вверх. Напряжение сжалось в кулак, в блеске глаз сквозит сакральное знание. Нечто невыразимое в облаках. Вот как написал о Сказителе Чынгыз Айтматов: «…Когда смотришь … на пластику его лица, жестов, выражение глаз, когда слушаешь этого человека, обладающего исключительным даром художественного перевоплощения, кажется, что и сам он как бы является олицетворением эпического начала…»
Художник долго готовился к большой тематической картине. Искал, пробовал, работал дома у портретируемого. На работе всегда остаются признаки времени, возможно, нашли свое отражение жизненные невзгоды, преследовавшие сказителя, усталость от громкого почитания. И конкретика нарядного декора на скатерти врывается в композицию так, будто удерживает Избранного от полного слияния с Эпосом.
Портрет Саякбая Каралаева «Гомера ХХ века». 1966. Холст, масло. 137,5х104
САЯКБАЙ КАРАЛАЕВ (1894-1971) – великий Сказитель, Манасчы. Вариант эпоса «Манас» Саякбая Каралаева признан одним из самых полных. Родился в Тонском районе Иссык-Кульской области. Во время событий 1916 года бежал в Китай, через год вернулся. В 1918 году вступил в отряд красногвардейцев. С 1921 по 1931 годы работал председателем в сельсоветах Иссык-Кульской области. В 1936 становится солистом Государственной филармонии. Народный артист Киргизской ССР (1939), награжден тремя орденами Трудового Красного Знамени, орденом «Знак Почета».
Сказитель на высоком сиденье, как на троне, в зеленом кителе, одной рукой опирается на трость, другая – сжимает колено. На плечах овечий тулуп. Абстрактные пятна формируют пространство фона, будто, свозь плотные облака проглядывает кусочек неба. Оттенки охры, зеленого, черного – потрет реалистический, но не бытовой. Художник выразил величайшее напряжение, которое испытывает манасчи. Суровый взгляд, нахмуренные брови, сжатые губы. Усилием воли выпрямлена спина, необычайно выразительна экспрессия рук. Художник написал несколько портретов Сказителя, меняя цвета, общую тональность и детали, но общий дух композиций оставался неизменным: Великий человек, огромная вселенная души, вместившая огромную вселенную духовной жизни народа.
Портрет революционера САРЫКУЛАКОВА. 1972. Холст, масло, 100х65
КОЖОМУРАТ САРЫКУЛАКОВ (1892-1918) один из активных участников борьбы за новую власть в Кыргызстане. Учился в Верном, Киеве, Казани. После Февральской демократической революции, вернулся в Кыргызстан и активно включился в политическую жизнь. 10 сентября 1917 года был избран председателем Союза «БУКАРА» («Беднота»). Погиб в 1918 году.
Стоит батыр за столом из красного сукна, держит в руках газету. Ученый человек, интеллектуал и демократ, обращается к разуму народа! Простота – пафос бедняков. На столе ничего лишнего. Прямая линия и край листочка бумаги. Ничего лишнего в одежде: бледно-розовая косоворотка. У самого края серой степи видны бедняцкие строения. Лицо бледное, но руки темные от загара и крестьянской работы. Красное, белая газета, черные буквы, темные волосы и руки. Все остальное светлое! Тончайшие оттенки розового, голубого, фиолетового, желтого и зеленного. В 70-х годах модно было трактовать революцию как светлую романтику. В данном случае оправдано. Герой уйдет из жизни и не узнает о голоде, репрессиях, крахе революционных начинаний. Что за газету он держит в руках? Видна арабская вязь и на кириллице часть надписи: «БУКАРА». До 1924 года кыргызы пользовались газетами на русском, казахском, узбекском и татарском языках. Только в ноябре 1924 года появилась первая кыргызская газета «Эркин-Тоо» («Свободные горы»). Печатали газету арабским шрифтом. Возможно, художник сдвигает время, чтобы было понятно: Печать – Знания – Свобода и Процветание!
Кинематографисты Киргизии. 1986. Холст, масло, 134,5х120
Вверху, слева направо: СУЙМЕНКУЛ ЧОКМОРОВ, режиссеры ГЕНАДИЙ БАЗАРОВ и БОЛОТ ШАМШИЕВ. Крайний справа – старик с беркутом, из какого фильма? – не определить. Напоминает сказочника, расторопного МОМУНА из фильма «Белый пароход». Но, скорее всего, это обобщенный образ. Внизу: оператор КАДЫРЖАН КЫДЫРАЛИЕВ, и режиссер ТОЛОМУШ ОКЕЕВ. Посередине образ Кыргызской красавицы. Почему художник не изобразил красавицу ТАТЫБЮБЮ ТУРСУНБАЕВУ? Возможно в этот «мужской клуб» автор решил пригласить «образ»? Идеальный, чтобы другим было не обидно? Сколько нареканий вызвала эта театральная куколка!
Фактически художник разместил на картине авторов Кыргызского чуда в кинематографе Советской Киргизии конца 60-х, начала 70-х годов. Правда, нет МЕЛИСА УБУКЕЕВА и АЛЬГИМАНТАСА ВИДУГИРИСА. Возможно, художник решил изобразить самых близких ему людей. Он много работал с ОКЕЕВЫМ, КЫДЫРАЛИЕВЫМ, ШАМШИЕВЫМ, делал портрет ГЕННАДИЯ БАЗАРОВА. Есть мнение, что себя автор не включил, а изобразил оператора БОРБИЕВА НУРТАЯ…, это спорное мнение. И вообще автор не стремился к буквальной похожести – он стремился выразить свое понимание. ЧОКМОРОВ смотрит влево, за пределы композиции, а старик с беркутом вправо, прямо на зрителя смотрят БАЗАРОВ, КЫДЫРАЛИЕВ и… куколка. ШАМШИЕВ и ОКЕЕВ – творцы, углубленные в себя. Каждый – одна из граней Кыргызского кинематографа: человек из народа ОКЕЕВ, городской интеллектуал БАЗАРОВ, эмоциональный ШАМШИЕВ, рассудительный КЫДЫРАЛИЕВ. И сам автор – художник, актер с выразительной внешностью и удивительной судьбой.
Акцент – огромный шар кинематографического софита, прожектора в черном квадрате. Перед оператором – кинокамера, такой уже нет, все заменили цифровые технологии. На круглом столике раскрытый сценарий. Преобладает серо-черная гамма. Красный, оранжевый, розовый, зеленый, голубой, располагаются композиционно. Смысл? Все разные, все антиподы… все не ладили друг с другом… И все вместе – наше Чудо! Это авторское представление о понятии «Кинематографисты Киргизии». Поэтому и споры были. Жаль, что не стали дискуссией. Сложная задача и неоднозначная картина. Редкость в изобразительном искусстве Кыргызстана. Я сторонник таких задач и таких картин!
Вечер на джайлоо. 1967. Картон, темпера, 81х57,5
Внизу нечто не совсем понятное. Развешаны для сушки войлочные полотна? Их могли только что изготовить? Сушат чий? Это может быть камышовая изгородь, но зачем заборы на джайлоо? Все объясняется просто, если предположить, что действие происходить на съемочной площадке фильма. Понадобились полотна для какой-то сцены, вот и наделали бутафорию. Чуть выше стоят юрты, видны обитатели стойбища. Середину композиции занимает косяк лошадей, расположившийся у горной речки, дальше пасется табун на берегах небольшого озера. Длинные тени только подчеркивают горизонтальное членение композиции. Написано мастерски, прозрачно, тонко. Оттенки охры, с добавлениями зеленого и голубого великолепно передают бархатную красоту горных лугов на закате. Выделяются: женская фигура в голубом и оранжевая лошадь. Какова идея этой работы? Природа и человек замирают в ожидании захода солнца? Художники Кыргызстана умели создавать картины-настроения. Они не становились большими полотнами, но ценились, как талантливые мотивы. И все же, каков мотив создания этой работы? … В 1967 году Болот Шамшиев начинает снимать фильм «Выстрел на перевале Караш». Там есть великолепные черно-белые операторские съемки на джайлоо. Может художник увлекся и решил сделать свою живописную трактовку природной красоты? … В одном из заключительных эпизодов фильма Суйменкул вплавь пересекает холодную горную речку. Простужается, начинается рецидив болезни легких. Превозмогая чудовищные боли, герой доиграл фильм до конца. Возможно, сушка кошмы – это как войлок у Иозефа Бойса (немецкий художник, один из главных теоретиков постмодернизма). …. Все это надуманные психоаналитические бредни! И фрейдизма, как известно, в советском и постсоветском искусствоведении нет!
Автопортрет (Чрезвычайный комиссар). 1976. Картон, масло, 63,5х49
В фильме «Чрезвычайный комиссар» (1970), художник исполнил роль красного комиссара НИЗАМЕТДИНА ХОДЖАЕВА, члена ЦК Коммунистической партии Туркестана, главы революционного комитета Ферганской области. Великий кыргызский актер сыграл великого узбекского коммуниста и в этом в СССР не было ничего странного! Выдающийся узбекский режиссер АЛИ ХАМРАЕВ снял фильм на киностудии «Узбекфильм», в братской республике! Через два года снимет фильм «Седьмая пуля», в главной роли – Суйменкул Чокморов!
В это время художник работает быстро, успевая сниматься в фильмах, и этот бешеный темп определил метод работы – ала прима, в одно движение. Интенсивный красный фон, голова перевязана, синяя рубашка и серая шинель. Актер даже не успел переодеться, отойти от образа. И получилось, что он написал автопортрет, с палитрой и кистью в руках, в образе красного комиссара, узбекского коммуниста НИЗАМЕТДИНА ХОДЖАЕВА! Здесь нет портретного сходства – это удивительной совокупный портрет эпохи!
Портрет народной артистки Кирг. ССР ДЖАНКОРОЗОВОЙ А. 1975. Холст, масло, 90х57,5
ДЖАНГОРОЗОВА АЛИМАН (1914-1993) – актриса театра и кино. Народная артистка Киргизской ССР (1967). Снималась в таких известных фильмах, как: «Небо нашего детства», «Алые маки Иссык-Куля», «Лютый». Чон Апа сидит на ковре, обхватив руками колено, в национальном женском головном уборе, ЭЛЕЧЕКЕ, на фоне нарядных ковров и разноцветных одеял, сложенных в стопку. Тонко и изыскано по цвету, рисунок кажется реалистичным, но художника не интересует подобие – его интересуют узоры! Лицо и одежда – это прихотливые узоры. Из чего возникают национальные узоры? Из добрых глаз! Из благородной осанки! Полных достоинства мягких линий. Из чуть изогнутых губ, в которых учтиво прячется житейская мудрость. Выдвинуты вперед огромные, натруженные руки. Они не 
умещаются в плоскости картины! Оправданный прием. Этот портрет был персонажем небольшого эпизода фильма «Красное яблоко» (1975, режиссер Толомуш Океев). Суйменкул Чокморов в главной роли, играет художника, который пишет портрет бабушки. Эпизод – развитие сюжета, но за это время художник успевает изложить кредо «асфальтового киргиза»: в городе забот хватает; болезни отступают, когда много работаешь; забываешься, когда творишь. Портрет понравился, и Чон Апа приглашает художника к себе в аил, в горы, попить кумыса, набраться сил и здоровья.
Фото А.Федорова
Портрет ветерана. 1985. Холст, масло, 80,3х58
Это портрет простого крестьянина: старенький темно-серый костюм, оранжевая рубашка и калпак какой-то нестандартный, не пафосный какой-то. Рабочий калпак: тулья невысокая, и поля опущены. Сидит на фоне ковра, так делают фотографии в аилах, и опирается рукой на палочку. В контраст простоте персонажа заиграл всеми красками и формами нарядный туш кийиз, настенный ковер. Кажется, он чересчур выпирает и мешает увидеть главное. Но на самом деле, это хитроумный композиционный ход! Народные узоры повторяются в форме бороды, морщин на лице, морщинистых рук. И появляется молодецкая осанка, и во взгляде – достоинство. Ветеран – это маленький человек, и в этом его величие! Была такая мода в среде советской интеллигенции эпохи застоя. После стихов Роберта Рождественского «На Земле, безжалостно маленькой…» (1969) стали не нужны медали и ордена, даже орденской ленточки не надо! А на прославление подвига маленького человека «на всей земле не хватило мрамора…». Художник стремился изобразить черты вечности. Но позировал конкретный человек. Кто он? Четверо братьев Чокморовых – Султан, Чолпонкул, Чолпонбай и Намырбек – воевали. Чолпонбай погиб в июле 1941 года. Остальные вернулись. Намырбек служил в милиции. Старший, Султан, пошел по стопам отца, великолепно освоил кузнечное дело, имел ордена и медали. Умер в 1995 году в возрасте восьмидесяти семи лет. Может это он позировал для портрета? Надежных свидетельств нет. Представители многочисленной семьи Чокморовых отличались скромностью и не торопились попасть в историю. В современном Кыргызстане их не поняли бы. Какой-такой простой человек? Награды нужны! Ордена, медали! Свидетельства успешности нужны! Нужно лезть в историю, толкаясь локтями, в кандидаты-депутаты, в чиновники-бизнесмены!
Манасчи М. Чокморов. 1968. Картон, масло, 47,9х69,5
МАМБЕТ ЧОКМОРОВ (1896-1973) – один из крупнейших сказителей МАНАСА! Родился в местечке Корумду Иссык-Кульской области. В 1963-1973-х годах сотрудники Академии наук Киргизской ССР записали со слов Чокморова уникальный вариант трилогии – «Манас», «Семетей», «Сейтек». Однофамилец художника всю жизнь прожил в родном аиле, выступая в кругу односельчан с различными эпизодами из большого эпоса. Не захотел жить в большом городе, не захотел приспосабливаться к концертной деятельности и регламентации творчества. Фон ровный, зелено-коричневый хаки. На плечах – чапан цвета красной охры, на голове – черная тюбетейка (малакай). Темно-серый костюм, рубашка, похожая на военную гимнастерку, из-под нее выглядывает белый воротничок. Выражение лица суровое, недовольное. Нахмуренные брови, сжатые губы, колючий взгляд. Аксакал понимает свою ответственность перед народом – он в долгу перед своим даром. Он на войне! За духовность, за наследие! Каждый день, час, миг – он не может расслабиться. И живопись соответственная. От темной аскезы фона экспрессия мазков усиливается к центру, ломая симметрию бровей и глаз. Автор наверняка понимал, что для большой выставочной работы этого недостаточно … Он будет долго работать над портретом Саякбая Каралаева…. Но этот эскиз тоже может сказать зрителю многое. Это вполне законченное высказывание о сути творчества и роли художника.
Обо всех новостях Фонда в телеграм-канале:
Фонд Санжарбека Даниярова
Если интересно, подпишитесь
