12 июня 1916 год. Хроника Кровавого Повеления. 13 дней до Высочайшего соизволения…
12 июня 1916 года делопроизводство о привлечении инородцев к тыловым работам, топтавшееся на месте в течение двух суток, сдвинулось с мертвой точки. В Деле № 3/1916 появился новый и крайне важный документ — ответ Военного министра генерала от инфантерии Д.С. Шуваева от 12 июня 1916 года № 2119 Министру внутренних дел гофмейстеру Б.Ф. Штюрмеру на отношение последнего от 7 июня 1916 года № 16806.
В отличие от всей предшествующей переписки по данному вопросу, которую вел Главный Штаб военного ведомства, а конкретно — Отдел пенсионный и по службе нижних чинов, письмо № 2119 на имя министра внутренних дел готовило Главное Управление генерального штаба и скреплял его не начальник Главного Штаба Михневич, а начальник ГУГШ генерал-лейтенант П.С. Аверьянов. Трудно сказать, по какой причине Военный Министр решил привлечь нового исполнителя к подготовке этого ответа: подчиненные генерала от инфантерии Михневича прекрасно справлялись со своей работой. Можно предположить, что генерал Д.С. Шуваев хотел продемонстрировать упершемуся Председателю Совета Министров, что предлагаемый военными порядок привлечения инородцев поддерживает не только Главный Штаб, но руководители иных высших органов управления армией. Во всяком случае смена подразделения, от имени которого было отправлено письмо № 2119, не повлекла отстранение чиновников Отдела ПипСНЧ от дальнейшего делопроизводства о привлечение инородцев: копия письма всесильному гофмейстеру Б.Ф. Штюрмеру подшита в то же дело № 3/1916.
К чести генерала от инфантерии Д.С. Шуваева и его подчиненных надо сказать, что они не стали сразу в позу покорности высшему начальству. Несмотря на категоричность отказа Министерства внутренних дел поддержать их взгляды на данную проблему, военные не поспешили согласиться с гофмейстером Б.В. Штюрмером, а, вооружившись серьезными аргументами, предприняли еще одну попытку отстоять свое мнение.
В дополнение к аргументации, которую Военный министр привел в письме от 6 июня 1916 г. № 1414, в новом обращении к Министру внутренних дел указывается, что только привлекаемые к работе люди должны быть организованы в соответствии с общими армейскими принципами, в частности, быть разделены на отдельные группы, объединяемые по иерархическому принципу (рота, батальон, полк), как это имеет место в любой армии. Обеспечить такую организацию привлекаемой массы инородцев можно только в ходе призыва к воинской повинности. Генерал Д.С. Шуваев прямо пишет своему оппоненту, что использование принципа «реквизиции» не позволит сделать так, чтобы из привлеченных людей получилась «организованная, дисциплинированная и проникнутая воинским духом рабочая сила«.
Второй принципиальный аргумент Военного министра заключается в том, что предлагаемый гофмейстером Б.В Штюрмером реквизиционный способ привлечения инородцев с дальних окраин для работ в прифронтовых районах противозаконен, так как действующие законы «не предусматривают возможности передвигать реквизированное население для работ вне ближайшего района жительства этого населения«.
Далее в письме говорится об имеющемся в государстве опыте осуществления воинского призыва срочным порядком, о готовности военного ведомства помочь министерству внутренних дел кадрами и деньгами. А в завершение автор упоминает, что применение метода «реквизиции» отнюдь не исключает возможность бегства кочевников — киргизов и бурятов — из пределов России, о котором так «волновался» министр внутренних дел в письме от 7 июня 1916 года № 16806.
В заключение письма Военный министр обращает внимание еще на один очень важный момент. Он пишет, что уклонение от реквизиции, в отличие от уклонения от воинской повинности, по действующему законодательству не является уголовно наказуемым нарушением. И это обстоятельство может привести к тому, что при использовании принципа «реквизиции» уклонистов (называть их дезертирами в этом случае нельзя) будет больше, чем в случае применения принципа воинской повинности.
Завершается письмо повторной просьбой направить представителей Министерства внутренних дел для участия в межведомственном совещании.
Рассказывая о настроениях, царивших в начальственных кабинетах Военного министерства 10-11 июня 1916 года, мы указывали, что, по впечатлениям ферганского губернатора А.И. Гиппиуса, генерал от инфантерии Д.С. Шуваев был на грани нервного срыва. Но, судя по письму № 2119, и сам военный министр и начальники штабов в эти два дня, хоть и нервничали, но очень усердно трудились, так как письмо в МВД получилось очень убедительным, внятным и в высшей степени корректным по отношению к оппоненту. Так что, хотя генерал Д.С. Шуваев и говорил губернатору А.И. Гиппиусу, что даже он — «военный министр, тоже совершает ошибки», но, как следует из этого письма, на самом деле он был уверен в своей правоте, и потому не стал сразу соглашаться с Председателем Совета Министров, а сделал еще одну попытку отстоять свое мнение.
Может быть его на это подвигнул пример подобного упорства «губернатора с гвоздем» генерала-лейтенанта А.И. Гиппиуса, по воле случая, зашедшего в министерский кабинет как раз в тот момент, когда там принималось решение, продолжать спорить с начальством или нет?
< ЧИТАТЬ: ЗА 14 ДНЕЙ ДО… ЧИТАТЬ: ЗА 13 ДНЕЙ ДО… >
