События 1916 года, предшествующее время и последующее, отражены в многочисленных публикациях в сети и в печати, в профессиональных изданиях и в средствах массовой информации. На наш взгляд, недостает одного: цельного и конкретного документального повествования, по дням и в лицах, без предубеждений и оценочных суждений. Кто и когда, в каком месте, совершал действия, приведшие к трагедии, как повели себя все, кому довелось быть в Туркестане в годину испытаний, как, когда и кто вернул народ, покинувший свою землю, в родные места, почему на этом не закончились испытания всех современников лихолетья?
Именно хронология событий позволяет выстроить в сознании понятную картину времени, распутать клубок сложнейших взаимоотношений сторон, разобраться в том, «кто виноват» и «каковы уроки» истории.
ЛЕТОПИСЬ Туркестанской Смуты
Идет к концу день 15 июля 2016 года.
Ровно 100 лет назад 15 (2 по старому стилю) июля 1916 года в Туркестанском генерал-губернаторстве начал раскручиваться маховик событий, в результате которых в жизни всего населения Туркестана произошли необратимые, преимущественно трагические, перемены. С полной уверенностью можно сказать, что не было ни одного человека, который бы жил в те дни в Туркестане и которого бы в последующие годы не затронул бы вал грозных событий.
Этому периоду не дали единого названия. Предлагаем назвать его Туркестанской Смутой. (Если кто-то предложит что-то получше, готовы обсуждать).
Точную дату начала Туркестанской Смуты назвать можно. А вот дату окончания целой череды взаимосвязанных жестоких восстаний, волнений, революций, бунтов, мятежей и погромов и, зачастую еще более кровопролитных, мер властей по их подавлению определить трудно.
Поэтому скорее условно, чем строго обоснованно, будем говорить о 15 годах Туркестанской Смуты. Соответственно с сегодняшнего дня и до лета 2030 года будет повод вспоминать и отмечать в памяти события столетней давности.
Найдутся, конечно, «знатоки», которые скажут, что все началось гораздо раньше — с 25 июня 1916 года, с августа 1914 или даже еще раньше, например, с Андижанского восстания. Им мы ответим четко и не очень вежливо: «Коль вы так считаете, то, что же вы молчали и не начали сами выстраивать и публиковать хронологию с этих дат? Флаг вам в руки».
Итак, начинаем «Летопись…»
Примечание: поскольку все цитируемые документы и упоминаемые в них события были датированы по юлианскому календарю (старый стиль), в дальнейшем до 31января 1918 года, если не оговорено особо, будут использованы именно даты старого стиля.
Дата: 2 июля 1916 года, суббота (15 июля по новому стилю)
Место действия: Ташкент
Ровно 100 лет назад 2 июля 1916 года в столице Туркестанского края — Ташкенте временно исполняющий дела Туркестанского Генерал-губернатора, генерал от инфантерии Михаил Родионович Ерофеев собрал Особое совещание высших чиновников Туркестана. На этом совещании обсуждался один вопрос — «о реквизиции туземцев».
Основанием для созыва совещания стала не официальная публикация Высочайшего повеления от 25 июня 1916 года «О привлечении мужского инородческого населения Империи для работ по устройству оборонительных сооружений и военных сообщений в районе действующей армии, а равно для всяких иных, необходимых для государственной обороны работ», а телеграммы, посланные из Петрограда. Поэтому и формулировка вопроса, обсуждавшегося на совещании, звучит совершенно иначе, чем в официальном тексте повеления.
Как говорится «оговорка по Фрейду»: ведь итогом всей начавшейся кампании стало не столько «привлечение инородцев», сколько «реквизиция» их исторической собственности — земель.
С «Журнала особого совещания по вопросу о реквизиции туземцев для тыловых работ» (в настоящее время такой документ называют «протокол») начинается сборник архивных документов «Восстание 1916 года в Киргизстане», который в 1937 году был издан московским издательством Соцэкгиз. Позднее этот документ ни в один сборник не включали, хотя сам сборник из библиотек не изымали. Причины такого пассивного замалчивания и самого факта совещания и принятых на нем решений во времена «постсталинского СССР» — отдельная тема. Главное, что этот исторический эпизод фактически полностью выпал из поля внимания советских, ну и, конечно же, «постсоветских», историков.
Все, кому интересно, могут скачать его и прочесть «Восстание 1916 года в Киргизстане»
Из опубликованного «Журнала…» следует, что для участия в совещании прибыли четверо из пяти губернаторов (начальников) областей:
Сыр-Дарьинской — генерал-лейтенант А.С.Галкин
Самаркандской — генерал-майор Н.С.Лыкошин
Ферганской — генерал-лейтенант А.И.Гиппиус
Закаспийской — генерал-майор Н.К.Калмаков
Пятый — военный губернатор Семиреченской области М.А.Фольбаум прибыть не успел. И ввиду неявки военный губернатор Семиречья не слышал ту дискуссию, которая разгорелась в этот день в зале совещаний Генерал-губернаторского дворца в Ташкенте. Кто знает, может, это отсутствие на судьбоносном совещании тоже сыграло свою роль в том, что именно в Семиреченской области первый акт драмы под названием « Туркестанская Смута» был самым жестоким и кровопролитным.
Кроме указанных генералов в заседании участвовали еще десятка полтора представителей «элиты русской администрации», в том числе и из числа новых капиталистов. Их мнение также отражено в «Журнале…».
Пересказывать, что решило данное совещание, нет необходимости. Потому, что на следующий день…
Но об этом — в свое время…
Дата: 2 июля 1916 года
Место действия: Самаркандская область
По свидетельству военного губернатора Самаркандской области Н.С.Лыкошина от 17 декабря 1916 года (документ №92 в Сборнике «Восстание 1916 года в Средней Азии и Казахстане», 1960 г) «брожение среди туземцев», вызванное распоряжением о безотлагательном составлении списков мужчин-туземцев в возрасте от 19 до 31 года, не улеглось, несмотря на то, что 2 июля составление списков было приостановлено. «Брожение росло, драки и убийства вспыхивали то в одном месте, то в другом, уговоры и увещания местных властей не действовали».
Дата: 2 июля 1916 года
Место действия: Омск
В тот же день 2 июля 1916 года аналогичное совещание прошло и в Омске — административном центре Степного края. Заметим, что вопрос, обсуждавшийся на совещании под председательством Степного Генерал-губернатора Н.А.Сухомлинова в Омске, сформулирован, хотя и не так, как в Высочайшем повелении, но все-таки правильнее, чем у ташкентских коллег, без фрейдовских оговорок: «О порядке мобилизации на тыловые работы»
Заключение омского Совещания от 2 июля тоже опубликовано — документ № 3 в сборнике документы «Восстание 1916 года в Средней Азии и Казахстане».
Каждый может прочесть и сравнить ташкентский и омский документы, и, как говорится, «найти 10 отличий».
Наверно в тот же день аналогичные совещания были и в Астрахани, и в Иркутске и в Новосибирске, и в других административных центрах сибирских губерний и областей, подпадающих под действие еще не опубликованного Высочайшего повеления. Но их мы касаться не будем.
Те, кто хочет узнать дополнительные подробности о 2 июля 1916 года и его роли в последующих событиях, может обратиться к главе «Поспешность вр.и.д. Генерал-губернатора Ф.В.Мартсона и ретивость его помощника М.Р.Ерофеева» во второй части публикации «Губернатор с гвоздем»
Тем же, кто заинтересуется историей появления Высочайшего повеления, можем порекомендовать статью http://edu.e-history.kz/ru/publications/view/432, хотя в ней описан только «верхний слой» событий. К тому же есть одна серьезная ошибка: «особое совещание» 2 июля состоялось до официальной публикации Высочайшего повеления…
